Холодная весна - Страница 136

136

Часовенка замка располагалась у западной стены донжона, и от такого соседства казалась крошечной. Северная ее стена вплотную смыкалась с крепостной стеной, выходящей к реке. Она была построена из того же желтоватого известняка, что и остальные замковые сооружения и службы. Крыта она была продолговатыми известняковыми плитками, высеченными по форме черепиц. Интерьер часовни был прост и скромен. На стенах не было фресок с изображением процессий десятков святых, свод не был расписан лазурью и украшен золотыми звездочками. Внутренние стены покрывала известковая побелка. С одной стороны от алтаря стояла старинная резкая статуя: женщина укачивала на руках своего ребенка уже несколько столетий. Симметрично этой статуе по другую сторону алтаря расположился алебастровый Иосиф. Над царскими вратами висел обыкновенный резной деревянный крест, позолота которого поблекла и местами облетела от времени и, пожалуй, от сырости. Рядом с обеими статуями находились большие латунные вазы, в которых красовались белые лилии на длинных стебельках и астры с голубоватыми лепестками. В часовне царила атмосфера мира и спокойствия.

Арлетта опустилась на колени перед алтарем. Весь день она соблюдала строгий пост, и теперь голова у нее слегка кружилась. Это не мешало ей думать о своем; она старалась отгонять от себя мрачные мысли, но это плохо получалось. Теперь, накануне долгожданного венчания, она все чаще представляла себе, каково ей будет в одной постели с графом Этьеном. Пока Арлетта сидела в башне, голова ее была занята мыслями о том, как заставить графа взять ее в жены. Она обдумывала все эти юридическо-правовые тонкости, размышляла о своем приданом, о собственном положении в обществе после того, как ее родной отец оказался обесчещенным, и о многом другом, но почти не задумывалась над физическим аспектом предстоящего брачного союза. Но теперь, когда все прочее было более или менее улажено, ей приходилось принимать в расчет и это. Она ничего не могла с собой поделать: мысль о том, что ей придется разделить брачное ложе со стариком, приводила ее в ужас.

Она, конечно, могла избежать этой ночи. Несмотря на попытки графа заменить ее на более выгодную невесту, он оставался джентльменом и не стал бы принуждать ее к сожительству. Но ее отец готовил ее для того, чтобы она дала своему мужу наследника. Это была ее судьба, ее предназначение. Ради этого она провела семь лет в башне.

Склоняясь перед алтарем, Арлетта ощущала тупую боль в желудке. Она была голодна, и ее мысли невольно обратились к еде, к тому пиру, который состоится после того, как церемония венчания и благодарственная месса подойдут к концу. Интересно, что будут подавать к столу? С утра из замковой кухни плыли самые завораживающие ароматы. Конечно, меню будет отменным, и после семи лет сидения в башне она наестся досыта. И самым вкусным.

Покуда Арлетта пыталась молиться в часовне, Петронилла Фавелл и ее служанка Роза во весь опор мчались по направлению к Домму. Роза была женщина высокого роста, угловатая, с глубоко посаженными карими глазами и редкими седеющими волосами, уложенными под чепчиком-барбеткой и головным покрывалом. На обеих всадницах были приплюснутые, украшенные вышивкой шапочки для верховой езды. Леди Фавелл легко держалась в седле, руки ее без всякого напряжения управляли верным скакуном. Роза сидела на лошади неуклюже; она сжала зубы, щеки ее пламенели румянцем. Своими тощими ягодицами она ощущала каждый камешек или выбоину на дороге.

Их целью была убогая лачуга неподалеку от деревни, стоящей в лесу Ля Форет дез Коломб, и лачуга эта была не из обычных.

Когда Господь создавал мир, русло реки Дордонь он разместил у подножия одинокой высокой скалы, нависавшей над холмистой речной долиной. Деревня была расположена поодаль, на лесной опушке. Тропка огибала утес слева.

Не боясь заблудиться, Петронилла твердой рукой направила своего скакуна по этой тропе.

Она была достаточно широка, чтобы хорошо подкованные кони могли скакать рядом.

— Мы же не собираемся спускаться вниз, госпожа? — со страхом спросила Роза, бледнея от одного вида крутого спуска к реке. Роза боялась высоты.

— Собираемся. Но не волнуйся, Роза, там тропа расширяется. Видишь?

Петронилла указала вперед, где тропа проходила по широкому скальному уступу. Осторожно продвигаясь по нему, они преодолели остальные три четверти пути по скале.

Роза, крепко державшаяся во время этого спуска за луку своего седла, отводила глаза, стараясь не обращать внимания на крутизну дороги. Внезапно перед ними показалось нечто, с первого взгляда похожее на приусадебный участок. На скалистом плато, покрытом тонким слоем перегноя, ровными рядами росли различные овощи и травы.

Промчался стриж. Среди ветвей ольхи, наклонившейся над рекой, словно желая искупать свои листья в теплом потоке, заворковала лесная горлинка.

По обрыву утеса тянулась полоска кустов и деревьев, прекрасно укрывающая участок от посторонних глаз. Место это можно было найти, только вплотную подобравшись к нему по узким скалистым тропам — на него было невозможно наткнуться случайно.

Уступ, казалось, внезапно обрывался перед самым входом в сад.

Петронилла натянула уздечку и спешилась, дав знак Розе сделать то же самое. Знатная дама приблизилась к краю уступа и, как показалось со стороны служанке, поглядела вниз.

— Госпожа, осторожнее, вы можете свалиться.

— Не бойся, Роза. Иди сюда.

Привязав стреноженных лошадей к толстому корню, торчавшему из отвесной стены утеса, Роза подошла к Петронилле и увидела хитро устроенный настил из деревянных плашек, скрепленных веревками. В скальную породу были вогнаны столбы, удерживающие настил на кромке обрыва. На некотором удалении эта тропа, нависающая над рекой, заканчивалась у большой черной дыры в скале.

136