Холодная весна - Страница 59

Арлетта замерла и затаила дыхание, опасаясь пропустить хоть один шорох. И вот — снова команды вполголоса, звяканье удил. Да что же, наконец, происходит?

Хотя с Арлеттой никто и никогда не разговаривал на политические темы, она догадывалась, что положение ее отца было не из лучших. Ранее он поклялся в верности герцогу Джеффри, передавшему ему права на управление всеми вотчинами в Бретани. Но вдобавок к бретонскому феоду, графа очень интересовали земли между крохотным королевством Филиппа Французского и герцогством Аквитания. За эти владения он принес клятвы королю Франции. Ричард Плантагенет был неоспоримым властителем Аквитании. Но в 1185 году у Генриха Плантагенета кончилось терпение, и он, стремясь обуздать непокорного Ричарда, на правах короля Англии принудил своего мятежного отпрыска передать Аквитанию назад королеве Элеанор.

Возник и уже много лет продолжался спор о точном расположении границ владений графа Франсуа на аквитанской границе, и эта тяжба столкнула его с королевой Элеанор, матерью его бретонского сеньора. Хитрый граф не возвращался к тяжбе месяцами; он, казалось, придавал больше внимания тому обстоятельству, что король Филипп Французский был непоколебим в своем стремлении воспрепятствовать браку своей сестры Алисы и Ричарда Плантагенета. В этом его поддерживал и отец Арлетты. Союз Франции с Ричардом Плантагенетом, потенциальным герцогом Аквитании, поставил бы в очень шаткое положение его собственные права на владения к северу от Аквитании.

Протянув руку, чтобы взять шерстяной плед, так как весенний ночной ветер нес собой холодок прошедшей зимы, Арлетта вылезла из-под одеяла, сунула ноги в тапки из овчины и направилась к двери. Она уже целый месяц чувствовала, что эта необычная возня и суматоха значили несколько больше, чем обычная «весенняя приборка» в замке: скорее всего, ее отец затевал тайный военный поход. Теперь у Арлетты появился шанс выяснить истинное положение дел. Конечно, она сильно боялась, что, если отец заметит ее слишком пристальный интерес к его политическим делам, для нее это закончится взбучкой. Но любопытство было сильнее.

Арлетта неслышно отодвинула засов и осторожно спустилась по узенькой винтовой лесенке. С башенки ей будет хорошо видно все, что происходит во дворе. К счастью, дозорным в ту ночь был назначен Пьер, один из многочисленных внуков повара. Ему было восемь лет и он буквально преклонялся перед ней. Пьер разрешит Арлетте проследить за тем, что происходит во дворе и никогда об этом никому не расскажет.

— Кто идет? — воскликнул мальчик в тот момент, когда Арлетта ступила в коридор. Сам он сидел в бойнице и наблюдал за суетой во дворе. Он схватил зажженый факел и сунул его прямо ей в лицо. — Ой, леди Арлетта, это вы!

— Я услышала шум, — ответила та, — он не давал мне спать, и я решила выяснить, в чем дело.

Пьер вновь водрузил факел в предназначенное для этой цели гнездо в стене.

— Уже все собрались, госпожа, оба отряда. Все верхом. Даже есть повозка для лучников. Погляди, как крепко они сжимают свои луки.

Арлетта не шевельнулась.

— Пьер, пожалуйста, убери этот факел.

— Почему, госпожа?

— Он освещает лицо того, кто смотрит вниз. Если кто-нибудь во дворе поднимет глаза наверх, он увидит нас. Я не хочу, чтобы меня заметили.

Мальчик с готовностью повиновался. Арлетта высунулась из бойницы и стала с жадностью рассматривать мужчин, собравшихся во дворе. Весь внутренний дворик был освещен сотней зажженных факелов. С первого взгляда можно было подумать, что Хуэльгастель захвачен вражеским войском. Внешний дворик заполнял табун приплясывающих, вздрагивающих скакунов, удерживаемых задерганными конюхами. Лица наемников были каменными.

— Ну и зрелище, госпожа, — прошептал Пьер. — Нагонят страху на кого угодно. — В его голосе смешивались суеверный страх и гордость за господина.

— Ужасно, — согласилась Арлетта.

Присмотревшись повнимательнее, девушка поняла, что толпа людей внизу не была каким-то неорганизованным сборищем. Она узнавала знакомые лица. Там был ее отец, восседающий на ширококостном пегом скакуне, который, придя в ярость не разбирал дороги и не повиновался никому. Эта лошадка как-то раз чуть задела копытом Обри по ноге — бедняга хромал после этого целую неделю. На графе была надета его новая кольчуга, ее звенья сверкали в колеблющемся свете словно рыбья чешуя. Воин рядом с ним, в рогатом шлеме и кожаной безрукавке, мог быть только капитаном Мале. Он сидел на спокойном массивном коне серой масти и разговаривал с начальником другого отряда, Аланом Бондом. Вот Бонд кивнул в знак согласия с тем, что ему только что сказал норманн, и поскакал к своим людям.

— Смотрите, госпожа. — Голос Пьера прервал ход мыслей Арлетты. — Они выходят из крепости. Граф дал сигнал.

Арлетта видела, как передовые воины из отцовских отрядов вступили под крепостную решетку и растянулись по мосту.

— И лучники с ними, — восторгался мальчуган.

Телега с лучниками, ощетинившись загнутыми концами их оружия, громыхала по плитам внутреннего дворика словно гигантский ежик на колесах.

— Как много факелов. Там внизу, должно быть, светло как днем, — заметила Арлетта.

Даже отсюда, из своего гнезда на верху башни, она легко узнала Николаса Варра, командира стрелков, который вместе со своими товарищами сидел в трясущейся громоздкой телеге. У каждого из них был полный колчан, а к бортам повозки были приторочены ремнями их припасы. Арлетта закусила губу и задумчиво проводила взглядом тощего, как жердь, Николаса. Он жил в Хуэльгастеле с мая прошлого года — так ли уж случайна была его лихорадочная деятельность с самого момента приезда в замок?